Дело в том, что Москва сейчас под очень серьезным дамокловым мечом. Это закон о санкциях в отношении российской олигархической верхушки, крайне неохотно подписанный Дональдом Трампом 2 августа. Особенно волнует Москву знаменитая секция 241 о персональных санкциях, о которых, кстати, ничего не говорят в российском МИДе. Это такое же табу, как и не употреблять фамилию Навальный.
По существу, это расширение акта Магнитского (принятый в США закон, в котором содержится перечень российских чиновников, причастных к мошенничеству, преследованиям и нарушениям прав человека, в частности связанных с делом компании "Hermitage Capital Management" и смертью российского адвоката Сергея Магнитского, - "Апостроф") на всю российскую политическую верхушку. Закон требует представить Конгрессу США в течение 180 дней доклад обо всех активах российских чиновников и олигархов, а это, в общем, одни и те же люди – чиновники и олигархи одновременно. Стоимость этих активов – 1 триллион долларов. И обнародование активов будет означать применение к ним законов о борьбе с отмыванием средств, нажитых преступным путем. То есть это конфискация одного триллиона, награбленного российской элитой. Это серьезнейшая угроза, и Москва пытается ее предотвратить. Но пытается смешными мерами.
По существу, это расширение акта Магнитского (принятый в США закон, в котором содержится перечень российских чиновников, причастных к мошенничеству, преследованиям и нарушениям прав человека, в частности связанных с делом компании "Hermitage Capital Management" и смертью российского адвоката Сергея Магнитского, - "Апостроф") на всю российскую политическую верхушку. Закон требует представить Конгрессу США в течение 180 дней доклад обо всех активах российских чиновников и олигархов, а это, в общем, одни и те же люди – чиновники и олигархи одновременно. Стоимость этих активов – 1 триллион долларов. И обнародование активов будет означать применение к ним законов о борьбе с отмыванием средств, нажитых преступным путем. То есть это конфискация одного триллиона, награбленного российской элитой. Это серьезнейшая угроза, и Москва пытается ее предотвратить. Но пытается смешными мерами.
